Блоги
07.02.2019

Соглашение об оказании юридической помощи: правовая природа и общая характеристика в аспекте практического применения.

Правоотношения между адвокатом и доверителем могут быть договорными и возникшими из установленной законом обязанности. В силу ч. 2 ст. 7 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (далее по тексту: Закон об адвокатуре в РФ) адвокат обязан  исполнять требования закона об обязательном участии адвоката в качестве защитника в уголовном судопроизводстве по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда. С назначением адвоката в качестве защитника возникает правоотношение между доверителем и адвокатом, которое характеризуется односторонней обязанностью адвоката осуществлять процессуальную защиту своего доверителя. Другой  вид правоотношений между адвокатом и доверителем: договорное взаимное обязательство, обусловленное заключением соглашения об оказании юридической помощи.  Надо сказать, что договорное обязательство между адвокатом и доверителем может быть и безвозмездным, когда юридическая помощь оказывается доверителю бесплатно в соответствии с Федеральным законом "О бесплатной юридической помощи в Российской Федерации". Отсутствие платы или встречного предоставления от доверителя позволяет, в силу ч. 2 ст. 423 ГК РФ, характеризовать такой вид соглашения об оказании юридической помощи, как безвозмездный договор. В настоящей статье речь пойдет о соглашении об оказании юридической помощи, как возмездном договорном обязательстве, его правовой природе и общей характеристике в аспекте практического применения.

Соглашение об оказании юридической помощи (далее по тексту: Соглашение) представляет собой гражданско-правовой договор, заключаемый в простой письменной форме между доверителем и адвокатом (адвокатами), на оказание юридической помощи самому доверителю или назначенному им лицу (ч. 2 ст. 25 Закона об адвокатуре в РФ). Практическое значение Соглашения в профессиональной деятельности адвоката трудно переоценить, поскольку Соглашение, как договор, является источником прав и обязанностей адвоката и доверителя, в связи с оказанием юридической помощи. Известно выражение: «Договор - закон для двоих».

 Если Соглашение - это гражданско-правовой договор, то какой? С точки зрения цели и предмета договора Соглашение тяготеет к группе договорных обязательств по выполнению работ и оказанию услуг.  В правоприменительной  практике[1] усматривается тенденция квалификации судами Соглашения, как договора возмездного оказания услуг, как договора поручения или как смешенного договора. В научно-теоретических работах также имеет место неоднозначное понимание правовой сущности Соглашения. Высказывались разные мнения по квалификации Соглашения: как договора подряда[2], смешенного договора[3], договора возмездного оказания услуг[4], договора поручения[5]. Президент АПВО Баулин О. В. определяет вид договорного обязательства, применительно к Соглашению, в зависимости от предмета юридической помощи и исполнения «в пределах либо за пределами субъектного состава договора». Так, согласно точке зрения д.ю.н. Баулина О. В., если предметом юридической помощи является судебное представительство или защита по уголовному делу, то Соглашение представляет собой гражданско-правовой договор поручения, по всем другим видам юридической помощи – договор возмездного оказания услуг. Кроме того, «в отношениях с третьими лицами адвокат представительствует на основании договора поручения, в отношениях непосредственно с доверителем – оказывает услугу или комплекс услуг».[6]    По моему мнению, Соглашение об оказании юридической помощи это отдельный вид гражданско-правового договорного обязательства в системе обязательственного права. Хочу обратить внимание, что приведенная норма ч. 2 ст. 25 Закона об адвокатуре в РФ определяющая Соглашение, как гражданско-правовой договор,  не является бланкетной, т.е. не «отсылает» к конкретному отдельному виду договорного обязательства части 2 ГК РФ, а лишь указывает на то, что обязательство между адвокатом и доверителем по своей правовой природе является гражданско-правовым договором. Статьей 25 Закона об адвокатуре в РФ определены существенные условия Соглашения, а также наименование вида договорного обязательства: Соглашение об оказании юридической помощи. Источником правового регулирования Соглашения являются ст. 25 Закона об адвокатуре в РФ, как специальная норма, и Общие положения о договоре ГК РФ, как общая норма.   Адвокаты Бардин Л.Н., Мастинский Я. М., Минаков А. И.[7] обращали внимание на то обстоятельство, что нормы ГК РФ не предусматривают в отношении двух- или многосторонних сделок такой правовой категории, как «соглашение» и в этом смысле использование наименования «соглашение» некорректно. Однако, стоит обратить внимание, что согласно ч. 1 ст. 420 ГК РФ договором признается соглашение двух или нескольких лиц об установлении, изменении или прекращении гражданских прав и обязанностей и поэтому применение в отношении гражданско-правового договора наименования «соглашение» вполне уместно. Таким образом, Соглашение об оказании юридической помощи является отдельным видом гражданско-правового договора, поскольку имеет свой отдельный источник нормативно-правового регулирования, свои существенные условия, специальный субъектный состав (одной из сторон обязательства может быть только адвокат), свое наименование. Конечно, есть и другие отличия от смежных видов гражданско-правовых  договоров, о которых я  упомяну ниже.

В ч. 4 ст. 25 Закона об адвокатуре в РФ изложены существенные условия Соглашения, согласование которых в надлежащей форме необходимо для того, чтобы Соглашение, как договор было заключено. Указание на адвоката (адвокатов), принявшего (принявших) исполнение поручения в качестве поверенного (поверенных), а также на его (их) принадлежность к адвокатскому образованию и адвокатской палате является существенным условием Соглашения. По  специфике субъектного состава Соглашение это фидуциарная сделка,  заключенная на доверии. При заключении Соглашения личность адвоката имеет большое значение. В определенном смысле адвокат оказывает влияние на обстоятельства жизни своего доверителя, зачастую адвокату становятся известны подробности личной и семейной жизни доверителя. Это определяет лично-доверительный характер Соглашения.  Интересно, что во второй половине 19 - начале 20 вв услуги присяжных поверенных относились к обязательствам поручения  и  личного найма, были включены в раздел 4 книги 5 тома 10 Свода законов гражданских, в группу личных обязательств, тесно связанных с личностью сторон. В личном найме замена субъектов первоначального отношения считалась недопустимой: «Оказать услугу, доставить свой труд может только нанявшийся, требовать услуги – только нанявший». В настоящее время имеет место тенденция обезличивания, умаления лично-доверительного характера Соглашения. Активно обсуждается вопрос о возможности заключения Соглашения с адвокатским образованием, т.е. с юридическим лицом, а не с конкретным адвокатом.  Из буквального толкования нормы ч. 4 ст. 25 Закона об адвокатуре в РФ следует, что в Соглашении  возможна множественность лиц. Это касается случаев исполнения поручения двумя и более адвокатами, при этом, если такое поручение оформлено одним Соглашением. Другой случай – заключение соглашения с адвокатами адвокатского бюро. Соглашение об оказании юридической помощи с доверителем заключается управляющим партнером адвокатского бюро или иным партнером от имени всех партнеров на основании выданных ими доверенностей (ч. 5 ст. 23 Закона об адвокатуре в РФ). Имея в виду, что адвокатское бюро не является юридическим лицом, а также положения ч. 5 ст. 23 Закона об адвокатуре в РФ можно сказать, что Соглашение заключается со всеми партнерами адвокатского бюро.   На мой взгляд, множественность лиц в Соглашении исчерпывается этими двумя приведенными ситуациями. Думаю, что единственным исключением личного участия  адвоката в исполнении поручения является заключение соглашения с адвокатским бюро. Ни помощник, ни стажер не вправе самостоятельно заниматься адвокатской деятельностью. Такое положение отличает Соглашение от договора поручения и договора возмездного оказания услуг, т.к.  исполнение поручения возможно передать другому лицу в порядке передоверия (ст. 976 ГК РФ), в договоре возмездного оказания услуг возможно предусмотреть оказание услуг третьим лицом (ст. 780 ГК РФ). Таким образом, адвокат обязан лично оказывать юридическую помощь по Соглашению, за исключением, когда Соглашение заключено с адвокатским бюро. Неоднозначным представляется вопрос перемены лица  в обязательстве на стороне доверителя. Думаю, что в некоторых случаях это возможно, например: при правопреемстве в результате реорганизации юридического лица, если реорганизованное юридическое лицо было стороной Соглашения. Этот вопрос заслуживает отдельного исследования. Думаю, что со временем соответствующие   органы ФПА РФ в целях единообразного применения адвокатами положений корпоративного законодательства  сформулируют свое видение по вопросам возможности перемены лица в обязательстве, обусловленном  адвокатским Соглашением.

Существенное условие Соглашения - предмет поручения. Предметом Соглашения является конкретный вид юридической помощи. По моему мнению, особенностью Соглашения, как договора, является совпадение предмета договора и его цели (каузы), когда предметом поручения является представительство (защита).  Цель юридической помощи не предполагает создание каких-либо материальных благ, не имеет овеществленной формы выражения. Даже, если предметом Соглашения является составление адвокатом письменного документа (искового заявления, договора и т.д.), то цель такого договора не создание новой вещи, а юридическая помощь, как услуга консультационно-правового характера.  Предмет должен быть однозначно определен, иначе условие о предмете не согласовано, следовательно -  Соглашение не заключено. Условие об исполнении адвокатом Соглашения в зависимости от достижения конкретного результата возможно, по моему мнению, если  только достижение конкретного результата юридической помощи целиком и полностью зависит от воли адвоката: составление письменных документов правового характера, консультирование. Достижение конкретного результата юридической помощи при осуществлении адвокатом процессуального или процедурного представительства не может быть условием Соглашения, поскольку здесь достижение результата не зависит только от воли и компетентности адвоката. Надо полагать, что руководствуясь такой логикой и было сформулировано положение ст. 10 Кодекса профессиональной этики адвоката, в соответствии с которой адвокат не вправе давать доверителю обещания положительного результата выполнения поручения. Иногда целесообразно и обоюдовыгодно заключение Соглашения, которое по сути является договором с исполнением по требованию (абонентский договор). Преимущественно это касается оказания юридической помощи организациям и ИП на длительной систематической основе. Думаю, что в абонентском договоре возможно предусмотреть в качестве предмета поручения, только оказание консультационных услуг и составление письменных документов, иные виды юридической помощи без их конкретизации влекут несогласованность предмета поручения, как существенного условия Соглашения.

Возмездность Соглашения: условия и размер выплаты вознаграждения адвокату доверителем за оказываемую юридическую помощь, порядок и размер компенсации расходов (за исключением оказания юридической помощи  в соответствии с Федеральным законом "О бесплатной юридической помощи в Российской Федерации") также существенные условия Соглашения. Условие возмездности Соглашения характеризует его как синналагматический договор: двусторонне обязывающий. Обязанности доверителя выплачивать вознаграждение корреспондирует обязанность адвоката оказать юридическую помощь. Соглашение является консесуальным договором, т. е. юридическим фактом заключения договора считается его подписание сторонами, без относительно передачи какого-либо имущества. Обязанность адвоката оказать юридическую помощь не зависит от факта оплаты или не оплаты доверителем юридической помощи, если Соглашение заключено в надлежащей форме. При нарушении доверителем частично или полностью условия выплаты вознаграждения адвокат вправе предусмотреть в Соглашении возможность приостановить или отказаться от исполнения обязательства (ч. 2 ст. 328 ГК РФ) или односторонний отказ от исполнения обязательства, влекущий расторжение Соглашения (ст. 450.1 ГК РФ). Недопустим односторонний отказ от исполнения Соглашения, предметом которого является оказание юридической помощи в виде защиты по уголовному делу, при оказании других видов юридической помощи на возмездной основе условие об одностороннем отказе, по моему мнению, вполне допустимо. Это отличает Соглашение от договора возмездного оказания услуг, т. к. в соответствии с ч. 2 ст. 782 ГК РФ исполнитель имеет безусловное право на отказ от исполнения обязательств при условии полного возмещения заказчику убытков.       

Дискуссионным является вопрос о вознаграждении адвоката в зависимости от исхода дела, т. е . так называемый «гонорар успеха». Что такое «гонорар успеха»? Бытуют два понимания этой категории. В соответствии с первой точкой зрения, под «гонораром успеха» понимается вообще оплата юридической помощи в зависимости от исхода дела. То есть, если нет положительного результата, то нет и никакой оплаты юридической помощи. В США гонорар успеха также называют «no win, no fee». Это явно противоречит действующему законодательству РФ, в том числе ст. 25 Закона об адвокатуре в РФ по смыслу которой юридическая помощь должна быть оплачена вне зависимости от результата. Думаю, что «гонорар успеха», если его ввести в такой форме, будет применяться по очевидным и «простым» делам. По делам с неочевидным исходом востребованность такой формы оплаты будет незначительна. Согласно второй точке зрения «гонорар успеха» является по сути премиальной выплатой, которая выплачивается дополнительно к основному гонорару. Подразумевается, что его выплата должна быть поставлена в зависимость от наступления положительного результата по делу в виде «успешного» судебного решения. По моему мнению, между «успешным» судебным решением и работой адвоката в конкретном деле должна прослеживаться причинно-следственная связь, иначе выплата премии «гонорара успеха» безосновательна. В этой связи определить в какой степени, в результате каких действий адвоката судебное решение стало «успешным» весьма и весьма затруднительно. Если гонорар успеха не будет выплачен и адвокату придется обращаться в суд по взысканию премиальной выплаты, то доказывание причинно-следственной связи между работой адвоката, ее определяющей роли в наступлении положительного результата по делу может иметь проблемность.  Институт «гонорара успеха» традиционен для англосаксонской системы права: Великобритания, США и др. Принципиально запрещен в некоторых странах континентальной Европы: Франция, Германия. Замечу, что правовая система России входит в Романо-германскую (континентальную) правовую семью.  

Правоприменительная практика по большому счету имеет отрицательную динамику по искам о взыскании с доверителя в пользу поверенного «гонорара успеха», а также о включении «гонорара  успеха» в сумму судебных расходов для взыскания с «проигравшего» судебный процесс оппонента. Следует отметить, что Конституционный суд РФ сформулировал принципиальную позицию[8] в соответствии с которой положения  пункта 1 статьи 779 и пункта 1 статьи 781 ГК Российской Федерации, как не предполагающие в системе действующего правового регулирования отношений по возмездному оказанию правовых услуг удовлетворение требований исполнителя о выплате вознаграждения по договору возмездного оказания услуг, если данное требование обосновывается условием, ставящим размер оплаты услуг в зависимость от решения суда, которое будет принято в будущем, не могут рассматриваться как противоречащие Конституции РФ.  Аналогичную позицию занял Президиум ВАС РФ в 2007 г[9]. В этой связи, интересно определение ВС РФ от 26.02.2015 по делу № А60-11353/2013, которым были отменены ранее принятые по делу судебные акты по взысканию «гонорара успеха» с судебного оппонента. Доводы ВС РФ в указанном определении сводились к тому, что: оплаченные представителю премиальные не считаются судебными расходами; выплата такого гонорара, предусмотренного договором, находится в исключительной зависимости от финала рассмотрения дела судом; оплата дополнительного вознаграждения юриста не обусловлена оказанием дополнительных услуг, а определенные заключенным соглашением услуги уже оказаны и оплачены; учитывая, что договор, содержащий условия о премировании, заключен между клиентом и исполнителем, гонорар успеха не может взыскиваться с судебного оппонента клиента, так как тот не является стороной договора. 

Один из основных аргументов сторонников введения на законодательном уровне «гонорара успеха»: повышение доступности адвокатской помощи. Дескать, если у потенциального доверителя нет средств на оплату юридической помощи, то в случае удовлетворения имущественного иска такие средства появятся и вопрос с оплатой будет решен. Но на практике бывает так, что судебное решение о взыскании может быть не исполнено или исполнено частично, или по прошествии определенного времени. А если решением суда признано право собственности или истребовано имущество, то, руководствуясь такой логикой, для оплаты «гонорара успеха» необходимо реализовать указанное имущество. Еще более неоднозначным представляется применение «гонорара успеха» при защите по уголовным делам.  И здесь следует, по моему мнению, искусственно не создать условия для нечистоплотных проявлений в работе адвоката.

Я затрудняюсь однозначно и определенно, хотя бы для себя, сформулировать отношение к возможности использования в адвокатской практике «гонорара успеха». С одной стороны, обоснована и заслуживает внимания позиция судов по этому вопросу. Некоторые из проблемных аспектов этого вопроса приведены мной выше в настоящей статье. С другой стороны, многие авторитетные ученые и практикующие адвокаты высказываются в пользу принятия «гонорара успеха», также обосновывая свою позицию. Так, по мнению д.ю.н. Баулина О. В. сама конструкция договора поручения предполагает возможность гонорара за результат, поскольку «неопределенный характер результата взаимодействия с третьими лицами позволяет обоснованно утверждать о его зависимости от  деятельности поверенного» [10].  Несомненно то, что необходимо вдумчиво и внимательно отнестись к решению вопроса введения «гонорара успеха» с учетом сложившейся судебной практики и, в первую очередь, с учетом позиции по этому вопросу адвокатского сообщества в лице его компетентных органов и наиболее заслуженных и авторитетных представителей.

Уважаемые коллеги, автор настоящей статьи не претендует на ее научность и абсолютную истинность. Изложенные в статье выводы являются сугубо моим личным мнением по затронутым вопросам. Считаю, что тема договорного обязательства адвоката имеет огромное практическое значение и свою проблематику применения, которую необходимо обсуждать внутри адвокатского сообщества. Я считаю, что через понимание юридической природы договорного обязательства адвоката мы сможем оптимизировать свой труд, достигнуть наиболее удобных обоюдовыгодных форм взаимоотношений с доверителями.

 

Адвокат

Цветков Антон Андреевич



[1] Определение СК по гражданским делам ВС РФ от 19.01.2016 г № 49-КГ15-21. Решение Шпаковского районного суда Ставропольского края № 2-1379/2015 от 13.07.2015 г.  Решение Советского районного суда г. Нижнего Новгорода от 26.01.2016 г № 2-418/2016. Решение мирового судьи судебного участка № 69 Волгоградской области по делу № 2-65-580/2012.// СПС «КонсультантПлюс» 

[2] См.: Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право, Т.3: Договоры о выполнении работ и оказании услуг. М., 2002. С. 221-222.

[3] См.: Адвокат: навыки профессионального мастерства/ под ред. Л. А. Воскобитовой, И. Н. Лукьяновой, Л. П. Михайловой. М.: Волтерс Клувер, 2006. С. 5.

[4] См.: Кратенко М. В. Договор об оказании юридической помощи в современном гражданском законодательстве. М., Статут, 2006. С. 71

[5] См.: Клигман А. В. Договор поручения (с участием граждан)// Федеральная палата адвокатов Российской Федерации. М.: «Информ- право», 2010. С. 75.

[6] См. Баулин О. В. Проблемы уголовной защиты обсуждать и (или)  решать?// Воронежский адвокат, № 11 (185) ноябрь 2018,  С. 12 

[7] См.: Бардин Л. Н., Мастинский Я. М., Минаков А. И. О недостатках Закона об адвокатской деятельности и адвокатуре по вопросу о правовых основаниях оказания адвокатом юридической помощи// Адвокатская практика, 2003 № 4. С. 3

[8] Постановление Конституционного Суда РФ от 23.01.2007 №1-П «По делу о проверке конституционности положений пункта 1 статьи 779 и пункта 1 статьи 781 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами общества с ограниченной ответственностью «Агентство корпоративной безопасности» и гражданина В.В. Макеева» // СПС «КонсультантПлюс»

[9] Информационное письмо Президиума ВАС РФ № 121  от 05.12.2007 г// СПС «КонсультантПлюс»

[10] См. Баулин О. В. Проблемы уголовной защиты обсуждать и (или)  решать?// Воронежский адвокат, № 11 (185) ноябрь 2018,  С. 12